Я вспомнила его с первой фразы "Море - смеялось", но перечитывала, как впервые. Прежним осталось лишь восхищение, как прописан контраст естественно-гармоничной природы и неестественно-дисгармоничной людской жизни. Природа - прекрасна и удивительна, море смеется, волны играют, а люди - грязны и забиты до потери естества.
В этот раз при чтении на первый план вышло ощущение амбивалентности что самого Горького, что его текста. Амбивалентный - вызывающий одновременно противоположные чувства. Например, любовь и ненависть. Или жажда жизни и влечение к смерти.
Если говорить о самом Горьком, то тут достаточно вспомнить, что один из ведущих психиатров его времени диагностировал ему целый букет психопатологий с сильным суицидальным компонентом, то есть, склонностью к суициду как способу решения личных проблем. Тема "Психопатологические черты персонажей М.Горького" тоже была довольно популярна у его современников. При этом у зрелого Горького существенной темой было уже бессмертие. Врачи после его смерти удивлялись, как он с такими легкими вообще ухитрялся дышать. А он не просто дышал, но вел деятельную жизнь активного сильного человека. Хватало даже и на многочисленные увлечения, не только на работу.
Будучи прекрасным стилистом, Горький почти жизнь говорил, что "только учится писать". Не имея систематического образования, жадно и эффективно обучался (сам! Без университетов, куда его в свое время и не приняли!), осваивая вещи, казалось бы, недоступные человеку такого происхождения и опыта. "Мои университеты" не являются автобиографической книгой, но, безусловно, основаны на биографическом материале. Довольно сложно представить героя такой книги главой комитета, занимающегося антиквариатом. А Горький не просто возглавлял, но и очень прилично разбирался.
Отпраздновал премьеру пьесы "На дне" банкетом неприличной роскоши.
Был соредактором книги о строительстве Беломорканала, которую Солженицын назвал первой книгой, прославляющей рабский труд в России. Но Горький же написал цикл очерков, направленных против еврейских погромов. И не просто выступил в не самом популярном на тот момент ключе, но и помог нескольким еврейским писателям уехать в Палестину.
И вот такого при внимательном изучении биографии набирается много. Мне кажется, что понимание двадцатого века в России в принципе не возможно без изучения творчества и биографии Горького.
А тексты его зачастую столь же амбиваленты, то есть, показывают факты и реалии, трактовка которых зависит уже только от читателя. С той же легкостью, с какой Горький был назначен "главным писателем революции", они могут быть приравнены к "Окаянным дням" Бунина, с единственной поправкой, что написаны гораздо лучше. Бунину, получившему Нобелевскую премию, далеко до пронзительности горьковских описаний, при том, что показывают они одно и то же. И соцреалистические рассказы Горького, ту же "Мальву", можно смело ставить на одну полку с "Окаянными днями": народ в них предстает столь же ужасным и отталкивающим.
Но герои Горького не поддаются однозначной трактовке. Например, Мальва. Единственная красивая женщина на рыбном промысле "каждый праздник на неделе" ездит к Василию, который пришел на промысел, оставив в деревне жену с детьми, да так и не вернулся, потому что работа на промыслах оказалась легче. Мальва сама говорит, что любит место и вид на море, ну, а то, что она при этом спит с женатым и немолодым мужиком, - это что-то вроде "платы за место", она бы ездила и к любому другому. В прошлом у нее трагедия, о которой подробно не рассказывается. Похоже, умерший незаконнорожденый ребенок. И, читая рассказ, невозможно до конца определиться, кто же она? Несчастная женщина, забитая жизнью до потери не только женского естества, но просто человеческого самоуважения? Эдакая Настасья Филипповна, спущенная на круг ниже, ходящая по рукам уже не дворян с купцами, а оборванцев и голытьбы? Или, напротив, свободная и сильная личность, живущая на свой вкус и лад? Несчастная Настасья Филипповна способна лишь на разрушение чужих жизней и шумную смерть. Мальва тоже стравливает между собой мужиков, вдобавок, еще и с чужой подачи. Но у ее действий получается совсем другой результат, куда более человечный. И это поправка не на особенности соцреализма как художественного направления, а на внутреннюю логику характеров.
Та самая амбивалетность, с которой я начала. С одной стороны, впечатление "как же все дико и запущено!", дикое место, дикие времена и нравы. С другой, - люди, которые ухитряются сохранять нечто человеческое в душе, не смотря на обстоятельства.
Но в отличие от Бунина, навязывающего свой взгляд и свои оценки, Горький предлагает всего лишь "объективную картину жизни", оставляя все остальное на совесть и усмотрение читателя. Пришедший на промысел от тяжелой деревенской жизни недоросль Яков сначала, глядя на море, говорит: "Эх, если бы все это был чернозем, да распахать бы его весь!" А в конце - что его никто не заставит вернуться в деревню, чтобы там горбатиться, когда можно жить вот так, легко и даже весело, ни о чем не заботясь. И это преображение персонажа вполне стоит "Окаянных дней" в полном объеме, ту же самую вещь Горький показывает куда нагляднее и доходчивее. И, главное, еще и с другой стороны, что существенно усиливает эффект.
Что интересно, Горького пять раз выдвигали на Нобелевскую премию, но так ни разу и не дали.
[Наброски]
Слева - мальва (Malva), справа - штокроза семейства Мальвовые (Alcea).
С героиней рассказа Горького у меня ассоциируется именно она.
Цвет мне не дается.
